[MadMax]

После очередного курса в универе начались каникулы. Я немного поболтался по Омску конца 90-х и на семейном ужине со старшим братом по мужицки вдарил кулаком по столу и сказал: Уйду, брат, работать!
Брат желание оценил, потрепал по щеке да и пошел смотреть кино по видику.
Работу студенту найти было довольно просто. Специально приобретенная газета пестрила заманчивыми предложениями попробовать себя в ресторанном бизнесе. Точнее в кафетерийном больше. А еще точнее — поработать во время летнего периода в летнем кафе — «летнике».

Собеседование длилось минуты две, потом хозяйка кафе буркнула: завтра приходи к 9 утра с санкнижкой и уехала на оптовку за товаром. Я посмотрел на пустую кафешку, представил, как уже завтра тут будет тысячи людей, потому что молва о вежливом, с прекрасным чувством юмора и обходительностью официанте Валерке разлетится по району.. да что там, по городу, как разлетается вдребезги бутылка с вином, брошенная на мостовую.

На следующий день я прибыл при параде в кафетерий, который уютно расположился в сквере между ТЮЗом и Казачьим собором. Мне представили мою наставницу — Светлану. Когда мы сблизились (хехе) она мне призналась, что в паспорте подправила год рождения, чтобы было на 10 лет меньше, так как на работу не охотно берут 40-летнюю даму.
— Ну, а че такого? Ты же видишь, так-то я выгляжу даже не на тридцать! На двадцать семь! — закончила тогда свое признание Света и зачем-то характерным жестом приподняла свою грудь руками.
Света вводила меня в новый мир работы официантом-барменом.
— Ну кто так наливает? — прошипела она, после того, как я получил свой первый заказ на пиво, взял бутыль Сибирской короны, открыл, и, как учил старший брат, наклонив пластиковый стакан под сорок пять градусов стал аккуратно наливать, дабы не образовывалась пена. — Мы так с тобой по миру пойдем! Следующий клиент прийдет, я обслужу. А ты смотри и учись.

Клиент пришел. Попросил пиво и, например, кириешки и стоит такой, в ожидании. Светлана, бестия с перегидроленными волосами, мило так улыбается ему и говорит: присаживайтесь! Я принесу!
Во, уровень! — думаю я и начинаю наматывать на ус! Оказалось, что это не уровень, а специально продуманный ход. Далее Светлана все делает резко: резко открывает бутыльмен, резко наливает в стакан, бутылку резко бросает в ящик под столом, резко вскрывает пачку с сухарями, резко пересыпает на бумажную тарелку и резко все относит мужичку. Возвращается, присаживается на ящик и вопрошает:
— Усек смысл? Наливать надо быстро, чтобы пена была. Тогда останется в бутылке наш заработок. Ну, че ты такой непонятливый? Вот смотри — достает из ящика бутылку, в которой пена отстоялась и оказывается там болтается треть бутылки пиваса. — Вот. Еще пара клиентов, потом в одну сольем, пробкой прикроем и в холодильник. Потом, главно, дождаться кого-то, кто 2-3 кружки втетерит и очередную попросит, и мы ему ррраз и этот слив отнесем. Он по синьке уже все равно не поймет че там. Усек смысл?

Я-то усек. Просто слегка о***л от такого расклада и стал вспоминать, как же я раньше заказывал пиво в «летниках»? Черт! Да точно так же мне всегда говорили: присаживайтесь, я принесу! Уже после первой своей смены я перестал в кафе отходить от стойки и просил наливать при мне.

Еще, в хорошие дни, когда пиво лилось рекой и Света по звездам определяла хорошую кассу она звонила мужу и тот привозил втихаря пару ящиков пива, купленные на «оптовке». А по идее должна была звонить хозяйке. Но продавала свое и разницу клала в карман. Я, как парень выросший на идеалах коммунистической партии Советского Союза с большим трудом мирился с таким положением дел. Видимо это читалось в моих глазах и Светка вскоре придумала какую-то легенду и перешла работать в другую смену.

Я продолжал трудиться. У меня даже появился свой собственный постоянный клиент. Каждое утро, в 9:45, как часы, в кафешку заходил дядька лет сорока и делал один и тот же заказ.
— Любезнейший, будьте добры Балтику девятку и Кэмэл.
Меня удивляли несколько вещей:
1. Балтика девятка в 9:45 — как-то жестко.
2. Кэмэл — не самые дешевые сигареты, а дядька не выглядел богачом
3. Купюры, которые он доставал из кармана всегда были каким-то комочком и не отсортированы по номиналу.
Мужичок присаживался за стол, закуривал, пока курил выпивал бутыльмен крепкого пива и уходил.
Через пару недель ежедневного утреннего моциона он появился поздно вечером. В кафе почти никого не было и он разговорился со мной.

И тут я узнаю его историю. Мужик еще несколько лет назад был «бригадный» — так в Омске назывались бандиты. Имел кучу денег, сотый круизер, две трехкомнатные квартиры, загородный дом. Потом подсел на наркоту и начал потихоньку разбазаривать имущество. В конце концов, как он говорит, его сдали мусорам подельники, чтобы по этой нарколавочке не натворил делов. Присел на зону. Жена развелась заочно, продала все имущество и скрылась с большим баблом в неизвестном направлении. На зоне, говорит, перегнулся и уверовал в бога. Вышел: ни крыши над головой, ни друзей, ни родственников. Кто-то погиб, кто-то умер от наркоты, кто-то сел. Вот и пошел он в Казачий собор и попросился за питание и кров помогать. Приняли. Долгое время был просто помощником, сейчас стал поддиаконом. К слову, тогда я понял так, что это помощник диакона. Сейчас загуглил, нет такого звания в церкви. Ну да ладно.

Поддиакон Александр сидел уже изрядно подвыпивший и расскрывал мне свою душу:
— Такие дела, студент. Поработал я тут, посмотрел всякое и махнул рукой на все дела церковные. Сразу и деньги появились. В коробку с пожертвованиями руку запустишь раз в день-два и есть уже на пивко и сигареты. А мне теперь больше и не надо. Осуждаешь, студент? Я бы раньше тоже осуждал. Но тут смотри, какая история. Я много чего насмотрелся тут. Как-то батюшка мне говорит: поехали со мной, поможешь людям хорошим квартиру освятить. Приезжаем, значится, в квартиру огромную. Вся блестит, мебель еще не завезли, как сказал хозяин — шишка какая-то — чтобы освятить сначала, а потом уже завозить все. Только в зале стоит стол накрытый. От еды и бухла ломится аж. Ну, батюшка походил, почитал молитвы, я ему помогал там кадило подержать, еще чего-то. Да и пригласили нас за стол. Ну, я присел, клюю там чего-то — великий пост на дворе, нельзя ни мясо, ни, тем более, алкоголь. А на батюшку смотрю: он и мясо ест и рюмаху уже третью опрокидывает. И мне такой: Александр, а чего не вкушаете? Не обижайте хозяев. Я такой, ну, мол, пост же, батюшка. Он рукой машет: мол, ешьте, я знаю секрет.
Ну, я че буду кочевряжиться? Набил брюхо, водочкой залил все и поехали мы назад. Приехали в собор, он мне: Зайди в исповедальню. Я зашел, он говорит: Прощаю тебе грехи сегодняшние. И ушел. Вот, студент, такие у нас дела божьи. Вот после того разу я и деньгами стал разживаться, да и пивко пью по утрам и не чувствую никаких угрызений совести. Ладно, разболтался я чего-то. Пора уже спать идти, завтра служба в десять. Давай, студент, до завтра.
©