Есть категория пациентов, которым очень не нравится лежать в больнице. Понятно, что никому не нравится, но вот эти пытаются свалить при первой же возможности. Как правило это мужчины. Зачастую пьющие. Если такой накануне употреблял всякое как не в себя, то жди психоз, начинающийся словами: "всё, мне это надоело, я пошёл домой!". А потом мы им ещё не даём мультики на ширме смотреть, галоперидол нам в этом очень помогает. Ну да ладно, алкогольный делирий это отдельная тема.
В общем, не нравятся мне такие пациенты. А я не нравлюсь им.
Вечером на обходе пациент с инфарктом миокарда захотел домой. При том, что только сегодня поступил с острым инфарктом. Да, проведённые лечебные мероприятия (знания, накопленные из газет "ЗОЖ" и "Вестник садовода-реаниматолога") дали положительный результат, и сердце болеть перестало. И стало хорошо. А потом стало плохо.
В результате допроса с пристрастием было выяснено, что гражданин хочет домой не просто так. Дома его готово принять в свои прохладные объятия санитарное фаянсовое изделие. Унитаз, короче. Опечалила нашего пациента большая нужда. Медсестра ему уже сказала, что в первые сутки при инфаркте показан строгий постельный режим и все надобности справляются не вставая с кровати. Но гражданин наотрез отказывался срать в судно. "Как же так, ведь здесь другие пациенты, я при них не могу". Другие пациенты отвечали что-то в духе: "Ты, мужик, за нас не переживай, спокойно занимайся своими делами, мы всё понимаем. Только не частИ".
Но мужик оказался не так прост, "включил Фердыщенко" и от дальнейшего общения с нами отказался.
Я настоятельно предложил пациенту не держать в себе, потому как напрягаться ему нельзя, а он щас начнёт терпеть, неистово сжимая булки.
Тут надо пояснить, что строгий постельный режим в первые сутки при остром инфаркте миокарда придумали не просто так. Сердце получило тяжелую травму и так же как травмированной мышце ноги/руки ему требуется покой. Любые движения приводят к тому, что сердце начинает сокращаться чаще и пытаться увеличить объём прокачиваемой крови. Что в свою очередь снова приведёт к кислородному голоданию пострадавшего участка сердечной мышцы. Поэтому движений должно быть по минимуму и всё в пределах кровати. Аналогичные пояснения получил и данный пациент.
Сижу я себе значится за столом, пишу дневники. Тут слышу - бегут. Бегать в отделении реанимации нельзя. Потому что это отрицательно сказывается на продолжительности жизни анестезиолога-реаниматолога. Если бегут, значит случилась какая-то жопа, значит ты ещё не знаешь что там, но уже готов кого-нибудь активно начать спасать. Подъём давления, тахикардия, обострение зрения и слуха. Короче, так себе состояние, особенно если это ложная тревога.
Так вот, заслышав галоп я стремительно выдвинулся навстречу неизвестности. Источником шума послужил санитар Петя (я не помню как его звали на самом деле). Петя работал у нас недавно и, видимо, решил сделать доброе дело, но об этом позже.
Речь Пети была похожа на русский язык, только в неправильной кодировке, примерно так:
Я там немножко обосрался... То есть не я, но я тоже... Не могли бы вы за мной убрать?
При этом Петя яростно жестикулировал и показывал всеми пальцами в сторону туалета, возле которого стояло кресло-каталка.
Немедленно отправившись туда, я обнаружил на полу бездыханное тело нашего Фердыщенко. Натурально остановилось сердце. Так как проводить сердечно-легочную реанимацию в туалете было неудобно (туда люди курить ходят, зачем мешать?), тело оперативно вытащили в коридор и пошли пить чай занялись любимым делом. Любимое дело дало положительный результат на третьей минуте и гражданина утащили обратно на койку, подключили дыхательную и следящую аппаратуру. Перед тем как санитар Петя приступил к своим прямым обязанностям (а пациент всё же сделал задуманное, ему даже штаны снимать не пришлось), я уточнил у него каким же образом пациент обосрался в туалете, а не в палате как было задумано.
Оказалось, что пока я боролся с графоманскими позывами в историях болезни, наш пациент устал бороться со своими позывами и предложил так удачно подошедшему Пете по-братски подбросить его до вотерклозета. Умом Петя не блистал, поэтому уточнить у медсестры (тоже получила ****юлей по итогам разбора полётов)посчитал лишним. В итоге, под шумок, одно санитарное изделие (мясное) транспортировало пациента до другого санитарного изделия (фаянсового). Пациент героически поднялся, сделал несколько шагов до мечты и внезапно как-то совсем не героически расслабился. Пете хватило мозгов сопровождать пациента, и подхватить его когда тот начал падать. Так бы ещё и ЧМТ добавилась.
Пациент тот довольно быстро восстановился, но категорически отказывался понимать, что пережил клиническую смерть по своей тупости. Думал что всё это от наших лекарств - лечили неправильно, вот и чуть не завалили, демоны. Ну хоть посрал.
Так что не надо идти на поводу у пациентов. И всегда надо уточнять почему пациент заторопился домой прямо из реанимации.
©