[Hex]

Праздновать свой юбилей я, как обычно, собирался с друзьями. Они таки ебанутые. Частенько устраивают мне забавные розыгрыши. «Давай с нами», — говорят они. «Будет весело», — говорят они. Пидоры рекурсивные. Так вот. Сначала мы все слегка накушались в какой-то кафешке. Там, пытаясь подражать какому-то знакомому армянину, я списднул нечто, выглядящее вроде бы безобидно, однако после тоста мои друзья как-то нехорошо переглянулись. А сказал я вот что: — Посоны, я хочу, чтоб все события этого сраного памятного дня повторились ещё раз писят или семьстпять. Так-то я хотел сказать, что было бы неплохо пожить подольше. Мне только что исполнилась четверть века, и умирать рано не хотелось. Конечно, можно было пожелать самому себе долголетия и не выебываться. Зря, зря, зря я не поступил в тот злополучный День несварения именно так. Ладно, переглянулись и переглянулись. Я не придал этим переглядкам особого значения и позвал всех праздновать на моей (да, моей!) хате. Друзья моментально согласились, но сказали, что придут чуть позже и со жратвой. Тип жди. Со жратвой они припереться-то приперлись, но я никак не ожидал, что они ещё и готовить мне собрались. С кухни (да, у меня и кухня есть!) меня погнали наxуй протрезветь, ибо в кафе мы только пили. Слегка удивившись, но полностью доверяя этим своим друзьям, я ненадолго свалил из хаты. Когда же пришел, то меня ждал.. ну, не пир, скорее, очень обильный стол средней такой столовки. Оливье, пюре, вареная греча, вареная рыба, вареная курятина и говядина, неплохой борщ, куча всяких солений, всевозможные пироги и пирожки с пельменями и даже блины. Стол в буквальном смысле ломился от наготовленного. — Вы че, ебанутые? Не Новый же год, зачем столько? Я физически не потяну… — Мы поможем, — заржали эти хреновы кулинары. Пидоры рекурсивные.
*** Нажрались мы тогда, конечно, до полнейшего отвала. Посуду пошел мыть Леха, как изначально самый тощий изо всех нас. Остальные кое-как переместились (некоторые вообще переползли) в комнату и попытались разместиться на доступных горизонтальных поверхностях. Помню, долго удивлялся тому, что на праздничном, сцуко, столе не было ни капли спиртого. Вообще. Аргументировали это кафешкой. Ладно. Часа через такой тюленьей отлежки один из друзей, Дима, отправился в ванную. Вроде бы поссать уходил. Однако через пару секунд все услышали звон. — Мудак косорукий, ты что это мне там разъебал? – лениво поинтересовался я. Апатия после обжираловки была полнейшей. — Стакан, — последовал лаконичный ответ. — Ты что, в стакан ссал? – подколол я. — Да, в твой. — … Не отвечая на вопросы, Дима потрусил в кладовку за клеем. — Нюхать будешь, что ли? — Нет, клеить. Стакан. — В ванной? — Нет, блять, в кладовке. Я же говорил, что они у меня ебанутые. Через минуту Дима вышел из ванной с абсолютно целым стаканом. Игнорируя мое недоумение, он предложил выпить.. воды и успокоиться. — Ты ж в него ссал. — Не ссал. — А говорил, что ссал. — Не говорил. Пей. — Сначала ты. Приятель сделал глоток и изобразил страшные судороги, заплевав мне ковер. Все поржали. Я был не против холодной водички. Допив, попросил ещё. Все поржали. Я ничего не понял, но воду мне все-таки принесли. Через пару минут мне, извиняюсь, страшно захотелось срать. Появились рези. Матеря своих приятелей-шутников, я схватился за живот и понесся в ванную. Слабительное?! Так и знал. Уютненько устроившись, я начал газовать. Потом атака вроде бы прекратилась, однако, чувствуя приближение новых волнищ, я решил посидеть ещё. От скуки стал куесосить друзей, которые устроили мне День несварения. Очень, блять, смешно. Я заметил, что никаких осколков ни от каких стаканов ни на каком полу было. Затем я понял, что куда-то пропал пипифакс. Моему негодованию просто не было предела. На вопли откликнулся Саша. Распахнув дверь, – совсем оxуел штоле?! — он оперся о стену. В руке Саша держал стакан, доверху наполненный водой. — Тебе чего? — Бумагу принеси, коз-зел! — Ок. Ополовинив стакан и глумливо усмехнувшись, этот придурок развернулся, сделал было шаг и.. зацепился о порожек. — Мудак жопоногий, — ехидно прокомментировал я в его кренящуюся спину, параллельно бзднув и извергнув пару-другую какуль. Я услышал вскрик, плеск, звук падения, снова звон разбивающегося стакана. Все поржали. Кто-то подбежал к матерящемуся на полу Саше. И тут дверь в сральню захлопнули. Я заволновался, собрался было вскочить, но не смог. Седушка толчка была обильно смазана чертовым клеем. — ДМИТРИЙ, ВАМ ПИЗДА ЕБАНАЯ!!1! – паника поднималась во мне вместе с дерьмом. Да я просто обсирался от злости! На вопли откликнулся Саша. Распахнув дверь, – совсем оxуел штоле?! — он оперся о стену. В руке Саша держал стакан, доверху наполненный водой. — Тебе чего? — БЛЯТЬ, ПОШЕЛ НАХУЙ, МАГНАТ ГОВНИСТЫЙ!!1! – я кое-чего не заметил, так как вообще перестал контролировать свои эмоции. — Ок. Ополовинив стакан и глумливо усмехнувшись, этот придурок развернулся, сделал было шаг и.. зацепился о порожек. — Лолшто бля?! – я чего-то определенно не догонял. Говнецо с привычными всплюхами уходило в зев унитаза, да и вообще, что-то такое определённо уже когда-то было.. вот только лолштобля? Я услышал вскрик, плеск, звук падения, снова звон разбивающегося стакана. Все поржали. Кто-то подбежал к матерящемуся на полу Саше. И тут дверь в сральню захлопнули. Я заволновался, собрался было вскочить, но не смог, потому что забыл, что седушка толчка была обильно смазана чертовым клеем. — Почаны, что просходит? Ребя-ят?! Отлепите меня отсюда, мне плохо!.. – мне стало казаться, что в том стакане было не только слабительное. На вопли откликнулся Саша. Распахнув дверь – совсем оxуел штоле?! — он оперся о стену. В руке Саша держал стакан, доверху наполненный водой. — Тебе чего? — ДА ПРЕКРАТИ ТЫ ХОДИТЬ, БЛЯТЬ, СРАНЫЙ В ЖОПУ НАХУЙ!!1! — Ок. Ополовинив стакан и глумливо усмехнувшись, этот придурок развернулся, сделал было шаг и.. зацепился о порожек. — ЕБУЧЕЕ СЛАБИТЕЛЬНОЕ, ЕБУЧИЙ ТРИП, ЕБУЧАЯ ЖИЗНЬ!!1! ХВАТИТ, С-СУКИ!!1! Я услышал вскрик, плеск, звук падения, снова звон разбивающегося стакана. Все поржали. Кто-то подбежал к матерящемуся на полу Саше. И тут дверь в сральню захлопнули. Я заволновался и стал прыгать на стульчаке, как бешеный лосось, при каждом рывке обсираясь во всех смыслах как никогда.
*** Все это повторилось раз 40-50 точно. На второй дюжине перемоток я срал уже не с таким энтузиазмом. Правда, при каждом появлении Саши медвежья болезнь раз от раза скручивала меня с поистине неиссякаемой силой. Было очень страшно, кажется, я иногда блевал и плакал. Саша заходил, уходил и падал. Стакан воды всегда был цел и полон, сколько бы раз Саша всё это не проделывал. Повторялись даже его маты. Я закатил глаза и стал грызть стену, пытаясь танцевать чечетку. А под конец… А под конец я, подобно смертельно раненому берсерку, рыдая от безысходности, могучим рывком отсоединил свою многострадальную жопу от унитаза. Вернее, я не жопу отсоединил как таковую, а жопу в комплекте с сиденьем. Я не чувствовал ни боли, ни того, что я все еще сру. Я познал дзен. Мне было почти хорошо. — Саш?.. – нежно-нежно позвал я, для маскировки сев обратно на травмированную керамику. Саша, как и следовало ожидать, тут же откликнулся. Снова полный стакан, снова нагловатая поза. — Тебе чего? Я внутренне осклабился. Пора было нанести решающий удар, который позволил бы мне выбраться из этого кольца Хаоса. — Отсоси мне. (…) — Ок. ОГОГО, ЕБАТЬ!!1! ВОТ ОН! ВОТ ЭТОТ СУДЬБОНОСНЫЙ МОМЕНТ! ДЕЙСТВУЙ, ВОИН!!1! Бесшумным, зловещим силуэтом я встал за спиной развернувшегося рекурсивного пидoра, слегка присел и с боевым кличем А СХУЯЛИ ТЫ ОБРАТНО-ТО УХОДИШЬ, СЦЫКЛО ПЕРЕЁБАННОЕ в невъебически крутом прыжке, достойном «Матрицы», взвился в основательно испорченный кишечными газами воздух и.. – ..М-мама?! – все, что успел выдавить из себя Саша перед тем, как моя полуобнаженная туша, здорово так xуйнувшись головой о притолоку сральни, со звучным стуком приземлилась совсем рядом с ним. Прибавим к этому клише «тугая струя поноса» — до и после. Злобно взглянув своим развороченным очком на постепенно абсорбирующегося от реальности Александра, я отрубился. Помню.. о всемогущие боги: Сашка снова падает, снова разбивается стакан, снова топот ног… Дзен…
*** Сейчас жру апельсины, которые «друзья» притащили мне чищенными прямо в палату. Официально у меня нервный срыв вследствие перенапряжения на работе и последующая за срывом депрессия. Я, блять, в печальке! — Наxуя апельсины-то чистили, ур-роды? — Ну, чтоб шкорками в нас не кидался, — объясняет Дима и получает по ебалу всем апельсином сразу. Оказывается, гениальный, блять, план родился у этих рекурсивных пидoров после моего тоста. Типа, хотел 50 таких днюх – так получи и это самое, ну, обосрись. Великолепно!.. В общей сложности они разъебали мне всего 9 стаканов, а не 51. Говорят, что потом я перестал обращать на детали внимание. Унитаз же разъебал я сам, так что платить они мне за него не будут. Апельсин прилетает в портрет сразу семерым, и палата оглашается громкой тюркской речью. Оказывается, после каждого падения вытирал разливавшуюся воду именно Алексей. Дмитрий (писдос!) метко швырял подушки под (писдос!) падающего Александра, чтобы тот не сильно травмировался. Петр отвечал за транспортировку стаканов. Павел бегал по комнатам и ржал. Анатолий просто ржал, он у нас вообще немного отсталый. — А как седушку-то от ляжек оторвали? – интересуюсь я, со смаком чавкая апельсином. — Сначала в травматологию отвезли, сказали, что по пьяни хотел что-то приклеить к стульчаку и забыл. Чтобы пахло лучше, облили спиртом… — …Ага, и подожгли, — вливается в более-менее спокойную беседу Толик. Он, как обычно, все портит, и я начинаю его душить. Говнюк отсталый. — Не, не жгли, наоборот – закинули в душ и водичкой, водичкой. Вонял страшно, говно там, подлива. Мы ж тебя специально откормили, чтобы подольше срал... В общем, оxуеть. Выяснив обстоятельства, собираюсь выяснить отношения. Цепляю за ворот упирающегося Димона, меня шлют наxуй, попутно успокаивая. Зовут медсестру, она шлет наxуй всех, попутно всаживая мне в ободранную ляжку шприц с какой-то дрянью. Хотите воды?... Всем днюх… Не срать, не срать, здесь люди работают!..